ноябрь 2015/ О НЕРУКОПОЖАТОСТИ

Весь ноябрь в СМИ активно обсуждается направленное Генпрокуратурой в суд многотомное и уже третье уголовное дело с обвинениями в адрес экс-директора и владельца группы компаний «Энергомаш» Александра Степанова.

В октябре уволен генеральный директор Уральского оптико-механического завода Сергей Максин: его уходу предшествовали громкий скандал и аресты в руководстве холдинга «Швабе», куда входит УОМЗ. Звучат обвинения в мошенничестве в особо крупном размере.

Живет за границей Тимур Горяев, экс-топ-менеджер концерна «Калина». В свое время туда же из России срочно уехал Виктор Макушин, занимавший когда-то 94-е место в спискеForbes как собственник авторитетного игрока на металлургическом рынке – группы предприятий «МАИР» (в интернете много публикаций на тему многомиллионных претензий Сбербанка, в т. ч. судебных, банкротстве и распродаже активов этого бизнесмена).

Что объединяет всех этих людей? Все они – работодатели, которые вели войну с профсоюзом. Не просто оппонировали. А оказывали самое настоящее давление – жесткое и агрессивное. И в итоге ликвидировали профсоюзную организацию.

На одном из предприятий «МАИР» заявления о выходе из ГМПР в профком принесла секретарь директора. Некоторые в пачке заявлений были простодушно написаны на его имя. Разумеется, директор свою причастность к одномоментному выходу из профсоюза всего трудового коллектива отрицал. В это же время (2004 г.) сотни похожих заявлений написали рабочие всех предприятий этого холдинга. В ГМПР оценивали акцию давления на профсоюз как беспрецедентную. Кстати, сами работники расшифровывали аббревиатуру «МАИР» просто «МАкушин И его Рабы»: там было принято работать сутками, не взирая на должности и трудовое законодательство.

Примерно также дело обстояло на фармацевтическом концерне «Калина», где текучку кадров не могла остановить вполне хорошая по екатеринбургским меркам зарплата: ушедшие от Тимура Горяева люди называли прежнюю работу «потовыжималкой».

Не находите здесь выраженных тенденций? Уничтожить профсоюз, отобрать у работников данное им Конституцией РФ право объединяться в профессиональные союзы для защиты своих интересов, заставить работать, не считаясь с нормами труда и отдыха… К чему это привело впоследствии? Некогда богатые, авторитетные бизнесмены сами попали в трудную ситуацию и - почему-то не случилось публичных акций в их защиту, многотысячные коллективы не возмутились происходящим, органы власти не оказали помощь стремительно разрушающемуся бизнесу… Может быть, в этом проявилась социальная справедливость? Каждому – по делам его?

Выступая, я часто повторяю эту мысль: общество должно бороться с теми директорами, собственниками предприятий, которые оказывают давление на профсоюз с целью его ликвидации. Те, кто воюет с профсоюзом, кто давит мнение работников, считая их рабами своего предприятия без права голоса, по сути сами обрекают себя на общественную изоляцию. Они должны понимать: ликвидировал профсоюз - никто тебе не подаст руки. Не только работники, объединенные в профсоюз, но и общество в целом, власть, государство – все отвернутся от тебя. Это логично: наказание должно следовать за преступлением, и «беспредельщик», расшатывающий сложившийся социальный баланс сил в обществе, игнорирующий глобальный общественный договор между трудом и капиталом, должен максимально отторгаться системой, угрозу которой он представляет. Мы же, профсоюзы, выступаем за систему – социальное партнерство, где каждая из трех сторон (власть, бизнес и человек труда, чьи интересы организованно представляет профсоюз) имеет равные права. В том числе на противодействие, равное по силе оказанному действию. Сегодня профсоюзы входят в антикризисные комиссии и советы при органах власти на всех уровнях. Зачастую через эти комиссии в ручном режиме оказывается помощь предприятиям, попавшим в сложную экономическую ситуацию: как говорится, всем миром им помогают найти заказчиков, повысить объемы производства, ликвидировать задолженности… Так вот работодателю, который объявит войну профсоюзам, профсоюзы помогать не должны.

Говорят, на встрече российских профактивистов с американским портовым профсоюзом его лидер бросил фразу о том, что прежний менеджер, не желающий выстроить конструктивные отношения с профсоюзом, утонул: «И когда он тонул, никто руки ему не подал». Профлидер усмехнулся, но была ли это шутка, наши уточнять не стали…

Сегодня в российском истеблишменте есть модное словечко – «нерукопожатный». Так называют тех, кому за его поведение и поступки окружающие не желают протянуть руку: ни для приветствия, ни для помощи. И я считаю, что такими нерукопожатными должны в российском обществе становиться те работодатели, которые ведут войну с профсоюзами, не признавая цивилизованных норм оппонирования. Такие бизнесмены должны получать статус персоны нон грата – людей, которые в обществе подвергаются игнорированию. Как-будто их не существует: им не помогают, их никуда не приглашают, не награждают и т.д. Ответная реакция работников, профсоюзов, всего общества на жесткие действия работодателя должна быть адекватно жесткой.

Сегодня мы понимаем, что в кризис наступление на права наемных работников вероятно будет расти, поскольку социально безответственный бизнес, стремясь сохранить свою прибыль, начнет экономить на рабочей силе, сокращая зарплаты, гарантии, льготы трудовым коллективам. Как следствие, это вызовет сопротивление профсоюзов, вынужденных проявлять большую активность в защите прав работников. И поэтому мы должны предупредить таких работодателей: не стоит воевать с профсоюзом, рискуя попасть в список, который я озвучил в начале материала. На мой взгляд, стратегия взаимного усиления, взаимная помощь и сотрудничество, то самое социальное партнерство с равными правами сторон – это и есть лучший способ вывести предприятие из сложного экономического положения. И не только предприятие.

Андрей ВЕТЛУЖСКИХ,
председатель ФПСО.