октябрь 2017/ ЦИФРОВАЯ ЭКОНОМИКА С ПРОФСОЮЗНЫМ ЛИЦОМ

Из выступления на заседании Генерального Совета
Федерации независимых профсоюзов России 25 октября 2017 г.

Недавно на Урале прошло две важных конференции: одна - в Магнитогорске по специальной оценке труда, другая – в Екатеринбурге, «Инновации в профсоюзах», по использованию новых, в т. ч. цифровых технологий. Выводов и предложений много.

Первый момент, который мы хотели бы выделить отдельно: работодатели и собственники предприятий, которые противодействуют деятельности профсоюзов, в недостаточной мере испытывают связанные с этим серьезные проблемы – как в правовом поле, так и в сфере финансово-хозяйственной деятельности. Более того, зачастую для них вообще нет никаких негативных последствий. Хотя, разумеется, у профсоюзов имеются типовые схемы ответа на агрессивное давление. От забастовок до составления черных списков социально недобросовестных работодателей.

Однако давайте вспомним несколько аспектов. Начнем со специальной оценки условий труда. При принятии закона о СОУТ Минтруд РФ уверял нас, что в случае нарушений проведения квалифицированной спецоценки будут «лететь головы» (цитирую, в частности, свой личный разговор с представителем Минтруда). Что происходит на практике, обсуждалось на магнитогорской конференции: за 300 руб. дистанционно проводится обследование рабочего места; за это нарушение профсоюз аргументированно требует вывода фирмы, проводящей СОУТ, из соответствующего реестра, но через некоторое фирма вновь возвращается к проведению процедуры спецоценки и нам отвечают, что нет правовых оснований к ее исключению. Вот почему необходимо, чтобы Минтруд установил правовые основания для вывода таких фирм из официального реестра уполномоченных организаций, если есть судебные решения об отмене результатов СОУТ.

Следующее – это использование административного ресурса для оказания давления на работников с целью их выхода из профсоюза, давления на профком и различного рода давление по ликвидации профорганизаций. Если раньше такие случаи были единичными по всей территории России, то сегодня давление на профсоюз растет. В частности, когда мы создавали профсоюз в «Метро кеш энд керри», там профактивистку запирали в кабинете и требовали заявления о выходе из профсоюза. Мы обращались в прокуратуру, в силовые органы, а те отвечали: «Да, есть статья за противодействие действиям профсоюза, но нет доказательной базы». Поэтому предлагаем: вместе с органами правопорядка работать по формированию доказательной базы давления на профсоюз. И, возможно, следует принять законодательную норму, которая была в СССР в отношении журналистов, - уголовное преследование за противодействие деятельности профсоюза.

Третье. Профсоюз – частый участников судебных процессов, поскольку работодатель неоднократно нарушает права членов профсоюза. С чем мы сталкиваемся в судебной практике? Когда работник, не состоящий в профсоюзе, идет в суд с адвокатом частной фирмы и побеждает в процессе, то адвокатская фирма берет с работодателя возмещение потерь работника и еще судебные издержки. Когда член профсоюза идет в суд с профсоюзным представителем, то там возмещаются только потери работника. Получается, что работодатель имеет гораздо больше издержек, затрат, когда нарушает права не членов профсоюза. Особенно если речь идет о массовом нарушении трудовых прав, что случается нередко.

Сегодня многие говорят о цифровой экономике, и я считаю, что она должна быть не только в интересах работодателя: цифровая экономика должна предусматривать, в т. ч. автоматические технологии защиты прав работающего населения. Я думаю, профсоюзам надо на этом настаивать уже сейчас. Есть опыт зарубежных стран, где министерство труда централизованно ведет реестр всех трудовых договоров. Работодатель должен заполнять на портале министерства трудовой договор, и если он не указывает какие-то обязательные пункты, в т. ч. уровень зарплаты, то портал автоматически не принимает документ, т.е. идет компьютеризованный контроль правильности соблюдения трудового договора. Вот если бы в России, в тех отраслях экономики, где есть частые, системные нарушения трудовых прав работника; где высок процент долгов по зарплате; где, может быть нет профсоюзов, введут аналогичное автоматическое подключение к такому порталу всех приказов, начислений зарплаты, то тогда портал автоматически не будет принимать документы по выплате задержанной зарплаты без начисления 1/150 ставки Центробанка, а работодатель получит стандартное предписание по изменению документа.

Другой пример - облачные технологии. Допустим, сегодня на профсоюзную конференцию работодатель может двигать своих делегатов, чтобы председателем профкома стал его человек. А лет через 5 мы по технологии блокчейн сделаем цифровые подписи, чтобы, как на выборах президента, каждый член профсоюза голосовал напрямую, и это уже будет их честный выбор, на который работодатель сможет повлиять минимально. Принцип цифровых подписей уже сейчас действует много где, в частности страны Прибалтики на апрельской конференции Минтруда продемонстрировали, как у них практически каждый человек голосует и многие другие вещи делает с помощью цифровой подписи.

И последнее, на чем я хотел бы сделать акцент, - это информирование о нашей позиции, возможность призыва к действиям посредством прямого выхода на членов профсоюза. Недавно знакомился с опытом южнокорейских профсоюзов, где с помощью мессенджера к 6 тыс. профактивистам одним нажатием кнопки уходит базовый информационный текст, который, в свою очередь, копируется в группах еще на 50 тыс. членов профсоюза. Мы на форуме «Инновации в профсоюзах» об этом неоднократно говорили, и газета «Солидарность» пишет о необходимости внедрения таких технологий быстрого информирования членов профсоюзов. Надо такой опыт массово тиражировать по профсоюзным организациям.

Андрей ВЕТЛУЖСКИХ,
председатель ФПСО.